Рассказ "Как жить победителем" от Виктора на конкурс рассказов "Мои Победы"
Родился я 8 ноября 1946 года в семье военнослужащего, лётчика истребительной авиации в городе Хабаровске.
Был первый мирный год после Великой Отечественной Войны и мой отец, Белоусов Иван Андреевич, участник этой войны, закончившейся победоносным разгромом Гитлеровской Германии и милитаристской Японии, долго не раздумывал и дал мне имя Виктор, что в переводе с латинского языка означает «Победитель».
В 1959 году папа демобилизовался и переехал на постоянное место жительства в город Алма-Ата, что в переводе с казахского языка, означает «отец яблок».
Мне в это время было около 13 лет, и я ходил в 5 класс в школу, расположенную сразу за зоопарком по улице Многоводная. Мне было попутно идти домой после окончания уроков с однокласником Николаем Побединым, который был со мною одного роста и телосложения. Однажды мы шли с ним и между нами вспыхнул спор по какому-то пустячному вопросу. Неожиданно Коля размахнулся и ударил меня в лицо несколько раз подряд, разбив мне нос. До этого мне не приходилось попадать в такую ситуацию и я неожиданно заплакал, как от боли, так и от обиды, я считал его своим другом.
На следующий день я хотел один идти домой, но Николай догнал меня и, ничего не объясняя, опять поколотил меня. После этого несколько дней подряд мне удавалось ускользать от него, но потом он опять догнал меня и ударил, а я неожиданно для себя в ответ ударил его. Так мы обменивались ударами в течении 1-2 минут, и он неожиданно отступил на шаг назад и сказал: “Так ты, оказывается, драться умеешь?”
С тех пор между нами возникла взаимная симпатия, уверенность друг в друге. Я же на всю жизнь извлёк урок, что в обиду себя не надо давать при любых обстоятельствах. Мне кажется, что это была победа в первую очередь над самим собой. Ещё я понял, что силами меряться лучше всего в спортивных кружках по боксу или борьбе. Это безопасно и не обидно.
С 1 по 4 класс я учился только на 4 и 5. Очень много читал, даже тайком от родителей ночью под одеялом с фонариком. В результате этого зрение ухудшилось, и я не видел, что пишет учитель на доске. Это отразилось на успеваемости, и к 9 классу у меня в дневнике редко можно было увидеть оценку выше тройки, а c 10 класса меня отчислили из школы.
Я носил дома очки, но в школе ходить в них стеснялся, не хотел прозвища «очкарик». После призыва и службы в ряды Советской Армии с 1965 — 1967 года, с которой я был комиссован из-за полученной травмы при исполнение обязанностей военной службы, поступил учиться в Алма-Атинский учётно-кредитный техникум Госбанка СССР, где был избран председателем профсоюзной организации и в связи с показателями в учёбе, моя фотография все 3 года учёбы находилась на доске почёта.
Это был результат того, что я стал носить очки, которые надо тщательно подбирать к своему овалу и типа лица, хорошо подобранная оправа очков может намного улучшить внешний вид. Ещё, конечно, нужно искреннее желание получить весь объем знаний, который дают преподаватели. Так я победил свою плохую успеваемость, что очень помогало мне в дальнейшей жизни.
Потом пошли победные шаги по карьерной лестнице, ступенька за ступенькой. Вначале я работал инспектором в Ленинском отделении Госбанка г. Алматы, где в силу своих служебных обязанностей приходилось выходить на проверки в различные предприятия и организации нашего района по вопросам соблюдения кассовой дисциплины, расходования фонда заработной платы, отоваривания фондов и товарно-материальных ценностей, представленных взалог по ссуде. Изучив азы ведения правильности бухгалтерского учёта, перешел на работу в Главснаб Совета Министров по материально-техническому снабжению Казахской ССР в качестве старшего бухгалтера-ревизора контрольно-ревизионного отдела. В те времена все организации и предприятия в конце каждого года подавали заявки с указанием наименований товарно-материальных ценностей, которые им будут нужны для обеспечения нормальной работы в следующем году. Госплан Казахской ССР в итоге суммировал все заявки по стране и на заводы и фабрики отправлялись задания на изготовление необходимых товаров.
Изготовленные товары направлялись на базы материально-технического снабжения, дислоцированные в местах расположения организаций подавших заявки, откуда их выдавали по мере востребованности. В мои обязанности входила проверка обеспечения правильности такой выдачи. Результативная проверка --- это победа над допущенными ошибками и воровством в проверяемых предприятиях и организациях. Для представления о таких проверках я поведаю читателю встретившийся мне самый простой способ воровства. Так, проверяя Каз-строй-инструмент, где среди другого товара были кисти мочальные , предназначенные для побелки известковым раствором ценой по 30 копеек и 50 копеек за одну штуку в зависимости от размера кисти, увидел допущенные исправления в накладных на отпуск товаров.
Документы в то время оформлялись путём заполнения отпечатанных накладных в типографиях записями от руки авторучками. Так крупная строительная организация по накладной получила 10 000 кистей мочальных по цене 50 копеек за одну штуку на 5 000 рублей. Потом исправлена цена на 30 копеек за единицу и сумма на 3 000 рублей, а ниже строчкой написано — 40 электродрелей по цене 50 рублей на сумму 2 000 рублей. Внизу накладной стояли подписи, подтверждающие отпуск и получение. К накладной приложена доверенность на получение товара на сумму 5 000 рублей. Я показал эту накладную директору базы снабжения и высказал предположение, что, возможно, исправления сделаны после отъезда покупателей, и 40 электродрелей заведующая складом незаконно списала и присвоила.
Директор с возмущением заявил мне, что зав.складом Римма Яковлевна честнейший человек, и про такое даже думать грешно. Он отдаёт голову на отсечение, что не чего такого и близко быть не может. После этого я попросил на пару часов служебную машину директора и съездил в бухгалтерию той строительной компании, где получил заверенную печатью копию той накладной с указанием полученных 10 000 кистей мочальных по цене 50 копеек на сумму 5 000 рублей. Никаких электродрелей они не получали. Когда я показал директору эту накладную, он изрёк что-то наподобие, что и с родной сестрой можно ошибиться.
Потом я с 1974 по 1983 год работал в Алма-Атинском городском управление торговли, где самым резонансным была проверка в комиссионной торговле, о чём было напечатано :
1. Союзная газета «Советская торговля» от 23.03.1982 года, статья «Что же за комиссия?»;
2. Алматинская областная газета «Огни Алатау» от 20.04.1982 года, статья «Парадоксы комиссионки»;
3. Алматинская областная газета «Огни Алатау» от 11.08.1982 года, статья «Совесть…. на комиссии»;
4. Городская газета «Вечерняя Алма-Ата» от 14.08.1982 года, статья «Строптивый ревизор»;
5. «Огни Алатау» от 07.09.1982 года, статья «За красивым фасадом»;
Основное злоупотребление заключалось в приёме от населения годных для дальнейшего употребления ставших им ненужными товарами частично по завышенным ценам, касаемо импортных радио- и видеотехники и оформление как возврат товара сдатчикам, в то время как товар продали и присвоили продавцы себе наценку от реализации данного товара. В процессе работы я добился от министра торговли Каз.ССР Иванова М. разрешения на командировку в г. Москву для ознакомления с работой комиссионной торговли в столице нашей Родины, так как в законодательстве в этом направлении были допущены недопустимые пробелы. Так мне отказались показывать документацию в организации столичной торговли комиссионными товарами. Я обращался за содействием в Министерство торговли СССР , в аппарат газеты “Советская торговля”, в приёмную ЦК КПСС — всё бесполезно. Но произошло чудесное событие.
В Москву приехал наш министр, которому, возможно, сообщил кто-то из посещаемых мною организаций, и он разыскал меня и посодействовал в решение проблемы. Он собственноручно сделал мне запись на командировочном удостоверении о продлении командировки на 10 дней и сказал мне, чтобы завтра в 10 часов утра я был в Управлении комиссионной торговли г. Москвы.
Я туда пришёл, и мне пришлось присутствовать при его телефонном разговоре с директором Московского комиссионторга, который разговаривая с нашим Министром и, глядя мне в глаза, собирал с громкость во рту сопли и так же громко и смачно харкал их в урну. Мне было стыдно и обидно за нашего Министра, который знал , что я присутствую при этом разговоре. В результате этой беседы мне дали для просмотра один единственный товарный отчёт за неделю маленького отдела на 10-12 листах. Там я увидел оформленный документально возврат непроданного японского видеомагнитофона ценой где-то около 3 000 рублей. Я записал адрес сдатчика магнитофона и поехал к нему домой.
Там я показал своё служебное удостоверение, полностью объяснил ситуацию и он сказал, что в магазине получил 3 000 рублей за сданный видеомагнитофон, о чём дал мне письменное объяснение. Получается, что наценку в 10% за реализацию магнитофона в сумме 300 рублей продавцы присвоили. Это при их зарплате 100 рублей в месяц. Когда на следующий день я заехал в бухгалтерию Министерства торговли СССР, главный бухгалтер разразился нецензурной бранью и по телефону, набрав номер начальника Алма-Атинского городского управления торговли, говорил и ему и мне, известив того, что я стою рядом и всё слышу: “Я ему говорю уже не в первый раз, убирайся назад в свою Алма-Ату, ему тут делать нечего. Как его ещё тут не прибили, он где попало лазает” и т. д. Правда, я привёз для Казахстана сборник цен по приёму импортных товаров. Почему он отсутствовал у нас, неизвестно.
С января 1983 года перевёлся на работу в Министерство плодоовощного хозяйства и с января 1986 года переведён во вновь организованный Государственный Агропромышленный Комитет Казахской ССР, где с 31 декабря 1986 года был уволен за прогул без уважительной причины. Фактически дело обстояло так. Я был направлен для проверки в КазСельхозТехнику, и выявил там злоупотребления в принадлежащей им базе отдыха на Капчагайском водохранилище. Там директор при штате работников в 15 человек справлялся силами 3 человек, а 12 не работавших вообще всю жизнь домохозяек с города Алма-Аты были формально оформлены у него садовниками, дворниками и уборщицами. Директор для своих нужд получал за них заработную плату и в ведомостях на выдачу денег, подделывал за них их подписи.
Меня вызвал к себе заместитель начальника контрольно-ревизионного управления и попросил не указывать в акте этот факт, но я его просьбу проигнорировал. При следующей проверке он узнал, в какой день я не пришёл на проверяемый объект и взял от сотрудников объекта письменные объяснения, подтверждающие этот случай. Моё письменное объяснение, что в этот день я ездил с сотрудником Фрунзенского отдела ОБХСС для взятия новых объяснений с домохозяек, указанных в предыдущем акте, потому что после беседы с ними проворовавшегося директора, они все написали объяснения, что работали на базе отдыха, хотя сами не знали дороги к этой базе и не могли описать, как выглядят дома на этой базе. Однако, не смотря не на то, что меня уволили за прогул, и потребовалось невероятное количество усилий, прежде чем меня восстановили на работе с 11 июня 1987 года. Это была ещё одна моя победа над коррупцией и беззаконием.
Потом меня направили проверять громадное вино-водочное объединение на углу улиц М. Ауэзова и Гоголя. В системе винно-водочной промышленности установлены завышенные нормы естественной убыли спирта при хранении и переработки виноматериалов. Пользуясь этим, виноделы при изготовлении продукции занижают процент содержания спирта в берущем на изготовление продукции виноматериале, списывая при этом излишнее количество спирта для доведения продукции до требуемой кондиции, что было доказано мною на основании актов составления купажей для производства продукции и промежуточных актов лабораторных исследований на содержание спирта в виноматериалах. Хищение спирта исчислялось в миллионах рублей , о чём было изложено на 2-х полных газетных листах в
1. «Огни Алатау» от 07.08.1987 года, статья «Тени винного камня» (часть 1);
2. «Огни Алатау» от 08.08.1987 года, статья «Тени винного камня» (часть 2);
Уже 21 октября 1988 года меня вновь уволили с работы , но уже в связи с сокращением штата, хотя в коллективе были ревизоры, работающие вообще без опыта и с другой специализацией, т.е. принятые на работу просто на основании телефонного звонка. Фактически меня уволили как неудобного и непослушного ревизора.
Я обратился с исковым заявлением в суд, но прошел месяц, а суд молчит. Обратился к ним за разъяснением: причин не рассмотрения заявления, а мне говорят, что ответчики не являются по приглашению в суд.
Добился приёма у Первого Секретаря ЦК КП Казахстана тов. Колбина Г.В. Он встал из-за стола, пошёл навстречу, протянув руку, поздоровался и показав жестом на стул, предложил присесть. Очень внимательно выслушал меня и сказал, что пришлёт сотрудников разобраться с моей ситуацией. Через несколько дней пришло два представителя с ЦК и вначале побеседовали с руководством, а потом пригласили меня. Ко мне у них был только один вопрос: “Вы верите в Бога?” Услышав положительный ответ, отпустили меня. И опять сплошная тишина.
В Бога я поверил 10 марта 1981 года, находясь с проверкой в Аркалыкской плодоовощной базе в связи с событиями, освещёнными в художественном фильме «Камышовый рай», где показано, как ряд руководителей области организовали подпольный бизнес с использованием принудительно содержащихся людей под вооруженной охраной при производстве матов из камыша в местах его произрастания. Один из организаторов был директор плодоовощной базы. Когда я выявил злоупотребления на базе, то оказался в загородной квартире одного из работников городского комитета ком.партии, где находясь под прицелом пистолета зам.директора базы Гамлета Абасова, мысленно обратился к Богу за помощью, хотя до этого момента вообще ни в кого не верил. Просто в той ситуации я вообще никакого выхода не видел. Долго рассказывать о протекающих тогда событиях в течении двух суток, но под охраной милиции посадили в самолёт, и я вылетел назад в Алма-Ату. С тех пор я верю в Бога.
В результате отсутствия ответа от комиссии ЦК КП Казахстана и судебных органов я принял решение об объявлении голодовки, о чём письменно известил все заинтересованные стороны. В первый день голодовки очень хотелось есть, сосал желудок, а потом вообще не испытывал чувство голода. Когда я покупал в магазине хлеб для жены и детей, то вдыхал аромат от разных сортов хлеба, как и при приготовлении пищи. Сам я даже чай пил без сахара и лёгкий настой из ромашки, которого дома у жены было много. У меня дома были весы и я взвешивался каждый ден , констатируя регулярно потерю 1 кг. веса.
На 10-й день голодовки состоялся суд с участием моих товарищей по работе, в т.ч. начальник моего отдела из ревизионного управления, который высказал мнение, что я ревизор от Бога и меня сократили неправильно. Суд восстановил меня на работу. Мне посоветовали врачи, что в первый день после 10-и дней голодовки можно съесть полстакана куриного бульона с 2-я маленькими в нём печеньями, что я и сделал. Однако всю ночь я чувствовал , как эти печенья блуждали по моим кишкам. После этого знакомый мне журналист опубликовал в газетах:
1. «Огни Алатау» от 17.03.1989 года, статья «Стена или 10 дней голодовки во имя справедливости»;
2. Республиканская газета «Казахстанская правда» от 18.06.1989 года, статья «Не помочь ли нам жирафам?».
Вспоминая для данного рассказа о прошлом, я путешествую в прошлое и поднял газету с статьёй о голодовке. Начал читать и прочитав чуть более десятка строк вдруг неожиданно для себя самого молчаливо почувствовал льющиеся из глаз слёзы. Мне почему-то стало жалко себя через 30 лет после произошедших событий. И я решил первые около 50 строчек предать через эти прошедшие как один день, 30 лет:
«Его я не видел несколько месяцев. Считал, раз не даёт о себе знать, значит, всё в порядке, а самому позвонить, поинтересоваться за повседневными делами не приходило в голову.
Он пришёл без предупреждения.
Напротив через стол сидел не просто уставший, а измождённый, постаревший буквально за считанные месяцы человек. Он не обронил и слова, а я уже понял, что у него опять неприятности. Обмануться было невозможно. Вскоре выяснилось, что В. И. Белоусова вновь уволили с работы из контрольно-ревизионного управления Госагропрома республики, вновь, как и два года назад, он подал исковое заявление в суд с просьбой восстановить справедливость. На этот раз, однако, суд не спешил, не было ответов и из других инстанций, куда он отправил письма с просьбой разобраться, все о нём словно забыли. Чтобы пробить глухую стену молчания и равнодушия, он вынужден был три дня назад объявить голодовку. С тех пор во рту не держал и крошки.
О голодающих приходилось раньше только читать, поэтому не стоит объяснять, что испытал в первые минуты. Скажу об одном: мне, только что сытно откушавшему, добивающему обеденные минуты в разговорах с коллегами, стало невыносимо стыдно перед сидевшим напротив человеком. Словно я был повинен в том, что он объявил голодовку, словно сам толкнул его на такой шаг. Позднее чувство стыда как бы притупилось, но вновь и вновь возникало ощущение неловкости. Откуда, почему?»
Потом опять пошла работа и были ещё публикации:
1. Союзная газета ЦККПСС «Сельская жизнь» от 30.03.1990 года, статья «Потерянные миллиарды»;
2. Республиканская газета ЦКВЛКСМ «Ленинская смена» от 09.01.1991 года, статья «Коньяк, который закрыл ревизор»;
3. Газета «Караван» от 21.06.1996 года, статья «Почти детективная история»;
4. Газета «Караван» от 21.07.1996 года в юбилейный 5-ти летний выпуск номера газеты, рядом с напечатанным поздравлением «Каравана» с 5-тилетием президентом России Б. Ельциным и премьер-министром Великобритании Маргарет Тетчер, крупным белым шрифтом на черном фоне в 2 строки напечатана наименование статьи «Не стреляйте в ревизора» со ссылкой на страницу 10, где и напечатана статья в размер 2/3 газетного листа еще об одной моей проверке.
C 1998 года я стал работать в районных прокуратурах г. Алма-Аты и в аудиторских компаниях. Свою последнюю проверку в составе группы прокурорских работников провёл в декабре 2018 года, где столкнулся с фактами оформления товара, поступившего из Китая и уплатой таможенных пошлин от стоимости норковых шуб с 44 до 54 размера по цене приобретения якобы 450 тенге, это 80 рублей. Аналогично в таможенных декларациях дублёнки женские меховые тоже стоят якобы по цене 450 тенге. Для бюджета потеря миллиардов недобранных таможенных платежей. Везде воруют.
На основании своего опыта в проверках предприятий и организаций самых разнообразных видов деятельности в течении 49 лет, я разработал уникальный , не имеющий аналогов в мире бизнес-план, где работники будут получать заработную плату от 2 500 долларов США и получать беспроцентную ссуду в 250 000 долларов сроком на 25 лет. Это же мечта большинства населения нашей неповторимой Земли-матушки. Сейчас готовлю к регистрации АО «Международный научно-исследовательский центр возрождения народного творчества им. Создателя Человечества».
Когда заработает этот проект — будет моя главнейшая победа! Победа Человечества!
Виктор
